- Бражка есть, господин мой, - робко ответил Филин и с сомнением огляделся. Из двери высунулась детская голова и тут же скрылась обратно, послышался негромкий женский голос. - Эй, жена, - кликнул он в сторону двери, - Скажи Шипу чтоб за бражкой сбегал, да господам принес, и пошевеливается пусть. Господину в комнате постели, дети на чердаке поспят.
Потом подошел к столу, постоял в нерешительности и осторожно сел за стол, словно на горящую сковороду.
"Мыслимое ли дело сидеть за столом рядом с правителем простому крестьянину", - думал Филин, но сказал другое, не поднимая глаз:
- Да, господин мой, расскажу что скажете и на вопросы отвечу сталбыть.
И вздрогнул, услышав про "хорошее настроение" правителя Тайвина.

В это время в дверь осторожно так постучались.
- Да... мы тут эта... бражки подкатили... - раздалось так же осторожно на вопрос хозяйки кто там.
- Так входи, Шип. И ты, дед Бобёр, тоже.
В дверь бочком прошел худосочный мужичок с редкой темной бородёнкой и за ним седой старичок с высоким морщинистым лбом. Оба старательно закланялись правителю, причем первый из гостей подобострастно заулыбался, ощерив рот, в котором не хватало многих зубов. А старичок втолкнул в избу бочонок.
- А мы вот бражки вам, правитель Тайвин... Откушайте... чистейшая, вот, хмельная...
Хозяйка к тому времени поставила на стол кружки, приготовила закуску, Филин кинулся эти кружки наполнять, а два новых гостя так и стояли у стены улыбаясь: Шип — не то воровато, не то слегка испуганно, а Бобёр — счастливой и незамутненной детской улыбкой.

Дед Бобёр и Шип
...Шип, огорченно посмотрев на бочонок с брагой и, на всякий случай, втянув голову в плечи, пробубнил:
- Тык, я не надолго, хозяин, я, вот, минутку только... Да вот дядька Бобёр, он о волках всёёёё знает, - постарался он тут же перевести разговор на другое. - Рассказывай чтоль, дядька Бобёр...
Бобёр взглянул на высокородных гостей ясными и наивными глазами, и произнес:
- Зайцы-то? Зайцы, это господа мои, не только шкурка ценная, но и...
- Да что-ты, что-ты, старик, - какие зайцы??? - испуганно зашикал его товарищ. - Правитель Тайвин про волков слушать желает.
- Да что говорить то про них, про волков етих, вот зайцы — то другое дело. Зайцы-то они... да не тычь, не тычь меня под столом-то! Что про волков-то сказать можно, вред от них только! Вот, ходит тут один, хииитрый такой, рыжий, зайцев моих таскает...
- Да какой же эт волк, эт лисица, дядька Бобёр, - Шип уже и сам не рад был, что подбил старика на этот опасный разговор, и теперь испуганно пробегал взглядом по гостям и хозяевам дома, ни на ком не решаясь задержать его.
- Ты со старшими не спорь! Рыжий, тебе говорю! А может и не рыжий, но хииитрый, зараза, как человек. Уж каких я только уловок против него... - и старичок вдруг замолк на полуслове, уставясь куда-то за плечо Тайвина, в окошко.

Окошко, к которому с той стороны прилепилось несколько любознательных детских мордашек, вмиг опустело — детвора разбежалась, увидив, что кто-то из взрослых пристально на них смотрит. А Шип бочком-бочком, надеясь не привлекать к себе внимания, выбрался за дверь, напоследок неожиданно громко скрипнув ею. Громкий скрип вернул задумавшегося Бобра на грешную землю, и тот продолжил — увлеченно так, быстро и без единой остановки:
- ...А вот было, говорят, дело, давноооо еще, отправился правитель наш в Пущу на волков охотиться. Не правитель наш Тайвин это был, и не отец его, а давнооо когда-то жил здесь правитель. И погнал он, говорят, волка, да из лука, говорят, стрелял в него, но попасть ни разу не мог. А тот побежал от него к горе, к Кадведу мрачному, и так быстро, что отстала от правителя челядь, и остался он с волком один на один. И  вот, говорят, бежит волк, и с каждым шагом в росте-то прибавляет — почти уже с человеческий рост стал. Забежали, говорят, они в темное ущелье, и тут попал в него стрелой правитель, - а волк-то всё бежит! - и еще раз попал в него, и третий раз, говорят, попал. Вспрыгнул тогда волк на камень высокий и обернулся человеком, и говорит: «Полил ты, правитель, кровью моей землю эту, заповедную, прогневал Силу лесную. Теперь умножится моё племя, а пастбища твои опустеют. И из всех людей, что из дома выходить будут, только половина домой вернется». Сказал так, и исчез, как будто его и не было. Вот такое, говорят, бывало в давние времена.

Каким образом древний правитель справился с волчьим проклятьем, дед Бобёр так и не рассказал. История эта, как и многие подобные истории, что рассказывают друг другу на ночь глядя деревенские мальчишки, никакого счастливого финала не предполагала.

Филин поглядел на деда Бобра со значением, и ответил правителю Тайвину.
- Да вроде как не видел никто, господин мой правитель. Следы всякие видели, как не видеть. Волков в округе немало, но сдается мне господин мой про какого-то особого волка говорит, а что за волк я все никак не пойму.
На охоту ходим по-разному. Как есть нечего в доме, так и идем на охоту. Дед Бобер вон зайцев у себя разводит. Стар уже на охоту ходить, так на дворе у себя охоту справил. Сам растит, сам охотится. А лишнего из Пущи не берем, она сверх меры брать не позволит, заберет себе уплату - не вернется кто-то домой с охоты... Вот как ежли волка какого не того убить, так потом беды не оберешься... Ох! - и замолчал, смущенно уткнувшись в кружку с брагой.

Тайвин заинтересовывался все сильнее и сильнее. Уже было совсем к ночи, брага потягивалась легко, наступало расслабленное состояние. И уже давно никто не рассказывал ему страшилок, с тех пор, как умерла его старая нянька. Она тоже была из деревенских и знала столько страшилок и сказок про героев, что могла непрерывно весь день рассказывать одну за другой. Однако не смотря на легкий хмель в голове и страшилки, Тайвин всерьез заинтересовался Пущей.
- Очень интересно, очень. И что, знаете, где центр этой Пущи? И стоячий камень он где находится? Далеко отсюда? И как вы вообще узнаете, сколько и кого можно бить?

- А что это за стоячий камень? - Тайвин наклонился к деду. - Большая каменная глыба? И почему стоящий? На стоящего человека похож? Слушай, дед, а давно эта Сила лесная пробудилась? Всегда здесь была или недавно вдруг появилась? Слушаю я вас, да думаю, что непростое это место - Пуща, непростое. И интересное. Захотелось узнать что да как, байки, ты дед, наверняка какие-нибудь можешь рассказать. А, к ночи то, чтобы спалось крепче? - Тайвин улыбнулся и подмигнул деду.

Тайвин сделал еще глоток браги и откинулся на стуле. На Тайвина накатывали волны блаженного хмеля, он расслабился и прикрыл глаза.
- Да, дед Бобер, интересные вещи ты рассказываешь. Удивительные. Ну что же, может у вас ко мне вопросы какие-нибудь есть? Вы не стесняйтесь, спрашивайте. А коли вопросов у вас нет, так можно и спать уже пойти. Темень за окном уже давно, а завтра рано вставать. А брага то у вас хорошая, крепкая, так что рано встать будет трудновато.

Тайвин задумался. Он молчал около минуты. Потом посмотрел на Филина и ответил на его вопрос
- Знаешь, Филин, хороший вопрос ты задал. Телега точно движимое имущество. Ее можно двигать и подвинуть. А вот дом двигать можно, но подвинуть его нельзя. Поэтому дом будет недвижимым имуществом. Так же и с козой: ее можно не только двигать, но и подвинуть. Значит получается движимое.