Джаспер проснулся, сходил за угол, потом умылся из бочки и назло всем магам лег дальше спать.

Снова эта же комната, снова вокруг разлита чернота. И эта холодная липкая чернота затопила по горло, поднимаясь все выше. Медленно, по ниточке. Но выше.
Но теперь она не безлична. Здесь точно кто-то есть, но он прячется, оказывается за спиной, стоит только повернуться. И лишь уголком зрения можно заметить какое-то движение.
Назойливый шепот, скользящий по комнате, как тени "Тебя нет... тебя нет... тебя нет..." - не прекратился, но стал тише

Джаспер ищет стену, на которую опереться и нож который держал в руке. Теперь он уже ждал что ему будут есть мозг, так что куда больше себя осознает.
- Уходи, вор, тебе здесь ничего не достанется.

Нож давно превратился в липкую черноту и память услужливо возвращает ощущение, как на ладони вместо твердой рукояти остается что-то липкое.
Вор не отзывается, только словно тихий смех зазвучал. Не найти его, не поймать и не увидеть. И не сразиться с ним, ускользающим в этой темноте.

Джаспер только фыркнул - преследовать противника, который ему ничего не сделал он посчитал ниже своего достоинства, сосредоточившись на сохранении себя и своей памяти, которую упорно пыталась подмывать эта черная жижа.
Захочет что-нибудь украсть - пусть сунется. А боится выйти - пусть и дальше прячется в темноте и не показывается.

Прячущийся в темноте и не думает выходить. Ему эта темнота чернильная - родная стихия. Оттуда тянутся щупальца его заклятий. А сам он остается в безопасности.
В памяти Джаспера начинают путаться лица и имена. Он долго видит лицо Тариона, зная, что этот человек ему знаком, но никак не в силах вспомнить - откуда и как его звать.

Джасперу неожиданно приходит в голову мысль, после которой он наконец решает стронуться с места. Теперь он знает кого он тут в этой черноте ищет.

То, что противник ему ничего не сделал, очень опасный вывод. Противник наносит вред, тяжелые повреждения памяти. Отнимая мелкие детали, размывая дорогие яркие воспоминания. Кроша их и перемешивая.

Это все ложь - иллюзия. Воспоминания нельзя разрушить, они начинаются от имени и заканчиваются настоящим моментом.
Но теперь Джаспер вспомнил что ему этот противник сделал. Более того - он понял, что где-то в этой черноте в плену его отец.
Это ему напомнило ощущение, когда он не сразу вспомнил Тариона
Поэтому он собирается с силами и вспомнив лицо отца кричит ему - зовет.

Крик тонет в темноте и вместе с криком вырываются силы. И кто-то, кто прятался тут, ухватился за этот крик, как за канат и дернул.
Джаспер летит вперед, сквозь темень, потеряв ощущение направления.
Память продолжает превращаться в мелкие осколки. И если тянешься слепить одно - другие вне поля зрения рассыпаются и смешиваются. И надо разбирать, чтоб восстановить.

Джаспер держится за все то же - есть герб. Есть честь. Честь это и род тоже. Род это семья. Семья это Велет, Тарион, младший брат, сестра, мать.
Но сейчас в первую очередь Велет - этот вор тянет на себя? Значит он где-то там.
На некоторое время Джаспер останавливается, - памяти о семье и долге вполне хватает чтоб идти вперед. А осколок воспоминания о лице отца, который не может вспомнить своего сына вполне тянет на оружие. Об него конечно можно порезаться, но и в глаз этому вору всадить тоже.

Род. Герб. Честь. И лица родных. Собрав это огромным усилием в единое целое, Джаспер в то же время потерял множество второстепенных деталей. И теперь они, перемолотые и перемешанные, кружат в этой темноте мельчайшими искорками. Кто эти люди? Что это за корабль. Камни стен. Баллиста. Серебряный слиток на ладони. Морская даль. Лесная чаща...
Вора не видно по-прежнему. Но он здесь. Он тянет на себя, уверенно и сильно. И когда уже почти слышно его дыхание рядом и он чуть дальше расстояния вытянутой руки - резко отпускает канат. Отступает на шаг в сторону.

Джаспер целится на дыхание.
Отпустил - хорошо. Вот он совсем рядом - изобразить падение вперед, дождаться когда сделает шаг толкнуть в спину - у всех воров повадки одинаковые.
Развернуться и схватить за горло - чуть пониже дыхания. Двумя руками.

Тело Джаспера вспыхивает ослепительным светом. Разгоняя темноту, летят по комнате лучи, отражается свет на гранях... Гранях... алмаза.
Горло врага в его руках. И близко глаза. Смеющиеся. Оказывается - светло-карии с мягким темным ободком.
- Диамант. Вот ты какой... Отпусти...

- Отпусти моего отца и его людей. - руки сжимаются на горле все сильнее. Джаспер может и удивляется услышав свое имя, но оно придает ему достаточно сил, чтобы продолжать давить.

Маг морщится от боли.
- Отпусти, Диамант.- и слова, в которые вплетено Истинное имя - это слова, которым противиться уже нельзя.
- Потом... поговорим

Диамант - раз уж назвали отпускает. Если уж маг может говорить с сжатым горлом, пусть его. Но времени мало, а вариантов остается все меньше. И не до разговоров сейчас.
До Джаспера-Диаманта доходит, что его Истинное Имя маг узнал. А значит счет идет на секунды.
Поэтому он действительно отпускает ... и вынув образ-осколок-воспоминание, которое все это время был где-то рядом наносит короткий удар - раз враг знает его имя, пусть он никогда больше не сможет его произнести.
Искорка-осколок-кристалл с отражающимися на гранях пустыми глазами Велета. Достаточно острая, чтобы перерезать горло.

Маг отдергивает голову и осколок проходит не по горлу, а по щеке. Отступает на шаг, улыбается. Здесь, во сне его движения плавны и спокойны. Нет шутовских манер.
- И как тебе верить? Ты просил отпустить отца. Или продолжим разговор или убирайся

- Я не прошу у воров.
Джаспер держится спокойно, ничем не выдавая готовности к новому удару.

Долл щурится, губы сложились в острую усмешку.
- Тогда война. И про свободу для отца забудь. Убирайся, Диамант.

Атаковать Джаспер собирается на середине фразы. Это как правило момент наименьшей готовности, - люди ждут что их дослушивают.
В этот раз атака из двух ударов - широкий замах, от которого легко отступить и предсказать. И легкое движение кистью в конце, почти неуловимое - отправляющее осколок в полет в горло или в лицо мага - на такой скорости кто его разберет.
А там уже можно и просыпаться и думать что дальше делать.

Взгляд мага, пока он говорит, леденяще-спокоен. Война так война, и драться значит драться. Он привык к дракам, но Джасперу откуда знать о прошлом Долла?
И атака не сбила с толку, лишь разожгла желание покончить с этим человеком.
Руку, ушедшую в замах, оплетает обжигающая молния, бежит от кисти к плечу.
Куда и как полетел осколок, Джаспер не видит уже, потому что ему самому в лицо летит клубок нитей, бьет по лицу и разворачивается в сеть. Опутывающую коконом все тело.
Маг по-прежнему молчит, когда, быстро склонившись над плененным врагом, бьет кулаком в висок.

Джаспер намерен драться и дальше, - дернуться. Сделать подсечку.

Долл даже не использовал во время драки его Истинное Имя. Дергаться в сети можно, но мага достать уже нет.
- Диамант.- голос полон злой иронии.- Нельзя сломать, нельзя раскрошить. Зато можно вправить в золото и носить на пальце! Как твоего отца - украшением. Я думал, вы достойны большего. Вон отсюда, безземельный лорд. Королем тебе не быть. Проснись.

И Джаспер просыпается. Это последнее воспоминание, о драке – останется с ним.

Продолжение: Город. Время перемен